Ну, раз вам понравилось, вот еще история. "Роман с героином". Прошу прощения, что не по теме форума, но, несомненно, народное творчество.
______________________________________________________________________
Рыжая.
Милая моя, рыжее мое Солнышко. Я часто вспоминаю тот вечер, когда мы познакомились. Это было в конце января. Стояла моя любимая зимняя погода - легкий морозец, безветрие, медленный снег крупными хлопьями. Я поссорился, по какому-то дурацкому поводу, с женой и ушел из дома, хлопнув дверью так, что испуганные соседи повыбежали на лестничную клетку посмотреть, что происходит.
Шел по бульвару мимо СКК и раздумывал, как провести вечер. Денег с собой было достаточно, утром я обналичил одному коммерсанту серьезную сумму и получил хороший процент за свои услуги. Я тогда не сидел на дозе, недавно перекумарил, так, изредка подкалывался, предпочитая опиатам алкоголь. Возникало непреодолимое желание напиться. Оставалось решить где и с кем. Решение пришло само. Через сотню метров я встретил старинного друга Жеку. Женя недавно развелся, и сейчас был с новой дамой в роскошной норковой шубке.
- Здравствуй, Евгений!
- О, привет, дружище! Познакомься, это Оксана. Ты куда путь держишь?
- Так…в никуда. А у вас какие планы? Может посидим где-нибудь?
- Мы на день рождения к моему однокурснику собрались. Хочешь с нами?
- А удобно?
- Без проблем. Надо только горючего взять.
Мы зашли в супермаркет «Оша» и купили пару бутылок армянского коньяка, бутылку шампанского, большую коробку конфет и букет роз.
- А розы кому? Ты так нежно любишь однокурсника?- спросил я.
- Ну вот еще! Шутишь? Розы его младшей сестренке,- ответил Жека
- А она симпатичная?
- Сам увидишь. Рыжая.
Рыжих я люблю с детства, наверное, потому, что сам рыжий. Абсолютно не понимаю, почему эталоном красоты для многих мужчин является голубоглазая блонда. Я лично, как вижу рыжую девчонку, просто теряю голову.
Мы сели в такси и поехали на другой конец города, в Нефтяники. Дом стоял почти на берегу Иртыша. Поднялись в лифте на четвертый этаж, позвонили. Дверь нам, как положено, открыл сам именинник, невысокий интеллигентного вида парень в очках.
- С днем рождения, Андрюха, happy birthday to you,- пропел Женька и сграбастал паренька в своих медвежьих объятьях. Евгений ростом метр девяносто с лишним и много лет занимался плаванием и баскетболом.
- Женька, пусти, задушишь,- со смехом отбивался именинник. - Эй, помогите кто-нибудь!
На шум в прихожую вышла симпатичная пятидесятилетняя дама, очевидно мама Андрея и…
И Ты - самое прелестное существо противоположного пола, которое я встречал когда-либо. Самая сладкая женщина, с которой я испытаю самые острые в своей жизни сексуальные переживания. Самая вредная стервочка в мире, которая постоянно будет мучить меня своими капризами. Список «самых» можно продолжать бесконечно.
Тебе тогда было всего девятнадцать. Я не помню, во что Ты была одета, но первое, что я увидел, запомнил, то, что снилось мне потом бредовыми ночами - твои волосы цвета темного золота и зеленые, карие, пестрые, как у сибирской кошки глаза. Ты и сама была похожа на элегантного маленького хищника семейства кошачьих, столько в тебе было непередаваемой грации.
Я подарил тебе розы, которые бестолково держал в руках.
- Спасибо,- немного удивленно сказала Ты, и я впервые услышал твой завораживающий, чуть хрипловатый голос.
Мы прошли в комнату и сели на свободные места за накрытым столом среди гостей, в основном коллег Андрея, врача скорой помощи. Мне досталось место напротив тебя.
Шло обычное праздничное застолье, произносились тосты, все шумели, смеялись, а я молча смотрел на тебя не в силах оторвать взгляд от твоего прекрасного лица, и пил, не пьянея, подливаемый мне Женькой коньяк. Рюмку за рюмкой.
Когда бросаешь колоться, алкоголь действует на организм весьма коварным образом. Поначалу совершенно не ощущаешь опьянения, зато потом вдруг как удар молотком по затылку.
В какой то момент я осознал, что смертельно пьян, что мне ничего не светит с такой роскошной девочкой, как ты и что я даже вряд ли решусь заговорить с тобой. И как логическое завершение этого безнадежного ряда прошло решение вмазаться, втрескаться, упороться героином и забыть о твоем существовании.
В вашей квартире не было телефона, мобильники в те годы были редкостью, и я вышел в коридор, чтобы одеться, дойти до автомата, скинуть сообщение на пейджер барыге и, дождавшись ответного на свой, ехать к институту физкультуры, где обычно затаривался.
-Ты куда собрался?- крикнул мне из комнаты Жека.
-Схожу, позвоню.
-Возвращайся скорее! Автомат найдешь?
- Я провожу,- вдруг сказала Ты, накинула дубленку, натянула сапожки и вышла вслед за мной.
По дороге к телефону я рассказывал тебе какие-то глупости, Ты смеялась.
Набрав номер пейджинговой компании и, дождавшись ответа оператора, я пробормотал в холодную трубку:
-Абоненту NNN. «Семен, срочно надо увидеться, сообщи, как встретимся. Подпись».
Продублируйте через пять минут, пожалуйста!
На самом деле моего дилера таджика звали совсем по-другому, но представлялся он Семеном.
Теперь оставалось дождаться его ответа. Пейджер завибрировал в кармане довольно скоро. « Через полчаса в обычном месте. Если не успеваешь - сообщи», прочитал я.
Успеваю, в крайнем случае, немного подождет. Надо только заехать в дежурную аптеку за «баяном», но это по дороге.
- Ты не за отравой собрался?- неожиданно спросила Ты, глядя мне в глаза.
От растерянности я даже не стал врать.
-Да, а как ты догадалась?
-Вычислила,- усмехнулась Ты. – Рыбак рыбака…
-Ты что травишься?
- Иногда. 2 года была в системе со своим первым парнем. Его посадили, я перекумарила. А сейчас кайфую изредка. Ну, так что, ханкой поделишься?
- Поделюсь, только не ханкой, а героином.
- Ой, как интересно! Давно хотела попробовать!
Героин появился в городе недавно, стоил дорого и был, поначалу, наркотиком людей небедных, криминалов мидл класса и «золотой молодежи». Большие бандиты и коммерсанты предпочитали еще более дорогой и менее опасный кокаин.
Мы дошли до Проспекта, поймали частника на новом «Москвиче», заехали по пути в «дежурку», где я купил два шприца Braun с зеленым поршнем, и подъехали к гаражам на территории кампуса Сибирской Академии олимпийского резерва.
Семена я увидел издали. Он пританцовывал на снегу, хлопая себя руками по бокам.
-Шо, Маугли, взмерз?- спросил я его, выходя из машины.
-Слющай, совесть у тебя есть? – Жду, жду! – Еше немного-ушел бы! – Что за тачка?
-Бомбилу поймал.
-А кто там с тобой?
-Подруга. Да не высаживайся ты на измену. Не первый день знакомы.
-Ладно. Сколько тебе?
-Давай грамм.
Семен протянул мне бумажный пакетик, я отдал ему деньги и вернулся на заднее сиденье.
- Все нормально?- спросила Ты.
- Просто чудесно! Командир, поехали в «Молодежную»!
«Молодежная» была единственной в городе гостиницей, где можно было без лишних формальностей, с одним паспортом на двоих, взять номер на сутки.
Целоваться мы начали еще в машине. Твои губы были терпкого, пряного вкуса. Черемуха с полынью. Абсент. У меня кружилась голова.
Войдя в гостиничный номер, продолжая целоваться, мы раздели друг друга и провалились во времени, упали в любовь.
«О, как прекрасна ты, возлюбленная моя! Стан твой похож на пальму, груди на виноградные кисти. Живот твой - круглая чаша, в которой не истощается ароматное вино, чрево твое - ворох пшеницы, обставленный лилиями».
Через тысячу лет или через несколько секунд я нащупал на полу пачку Gitanes, вытащил из нее пару сигарет, прикурил их и отдал одну тебе.
- Может сделаем?- предложила Ты.
-Конечно. Принеси, пожалуйста, воды.
Ты побежала голенькая в ванную и принесла стакан для полоскания. Я взял со стола чайную ложечку, растворил порошок, кипятнул на zippo, выбрал. Получилось полтора куба.
- Тебе поменьше, малыш.
- Как скажешь, милый. Уколи меня в шею, пожалуйста.
- А что, больше некуда?
- На руках я себе вены ханкой с димедролом пожгла, да и мама может заметить. А в ноги я боюсь.
Никогда не умел колоть. То есть себя то я могу вмазать в любую «синявку», а вот другого
человека с трудом. Но тебя уколол в шейку и в первый раз без проблем, и потом не надул ни разу.
- Какой кайф!- произнесла Ты и сладко потянулась. – Ты видел «Красотку»?
- С Джулией Робертс? Конечно!
-Это была моя мечта. В отеле…с любимым…
-Господи, солнышко, да не за что…
-Иди ко мне…
«И лучшей в мире дорогой
до первой утренней птицы
меня этой ночью мчала
атласная кобылица…»
Мы стали встречаться. В квартирах друзей, в той же «Молодежке», а потом и у тебя дома. Твоя тактичная мама, зная о том, что я женат и старше тебя на 10 лет, вряд ли одобряла нашу связь, но ничем этого не показывала. К счастью, она не догадывалась, что мы, закрываясь в твоей комнате, не только занимаемся безудержным сексом, но и колемся героином, все увеличивая дозу.
К весне мы серьезно подсели. Пробовали перекумарить Ты дома, на оксибутерате, воспользовавшись маминой командировкой. Я в платном отделении психушки на реланиуме и капельницах. Из больницы я сбежал через 3 дня, купил сразу 5 грамм порошка и приехал к тебе. Короче, спрыгнуть не получилось.
В мае я ушел от жены, и мы с тобой поселились в принадлежащей Женькиной Оксане комнате в коммуналке. Жека помог нам перевезти вещи, Оксана принесла вина, мы выпили вместе и, как только они ушли, я стал готовить ширево, а Ты торопила меня, ныла что тебе плохо, что я не люблю тебя, что тебя кумарит… Я вмазал тебя, как всегда, первую, потом укололся сам. Ты пошла, принять душ. Я «воткнул», очнувшись от того, что сигарета догорела до фильтра и обожгла мне пальцы. Тебя не было, хотя прошло уже черт знает сколько времени. Я подошел к дверям ванной и позвал тебя. Молчание. Дверь, запертую изнутри, я выбил ударом ноги, легко сломав защелку. Ты лежала на полу бледная, с закрытыми глазами. Из рассеченной видимо при падении брови шла кровь.
-О, Боже! Нет! Н-е-е-ет!!!
Я на руках отнес тебя в комнату, положил на кровать. Разжал зубы черенком ложки, вытащил язык, чтобы ты не задохнулась и, придерживая его одной рукой, другой принялся хлестать тебя по щекам. Потом испугался, что может остановиться сердце и нанес тебе несколько ударов кулаком по левой груди, прекрасной груди, которую я столько раз целовал, пьянея от вкуса твоих крупных розовых сосков. Все было бесполезно. Наоборот, дыхание твое замедлилось, губы посинели. Ты умирала. Я бросил тебя, метнулся к столу, дрожащими руками растворил в воде ложку поваренной соли, выбрал в шприц и уколол тебя в еле заметную «централку». Через минуту, показавшуюся мне вечностью, твои губы слегка порозовели, Ты открыла глаза и спросила:
- Скажи, я не слишком толстая?
-Что ты, любимая, конечно нет!- ответил я и заплакал.
Потом наступило лето. Полетел тополиный пух. Коммуналка, в которой мы обитали, была стремная и грязная, но денег снять нормальную квартиру не было. Все, что я зарабатывал обналичкой, уходило на героин, траву, сигареты, такси и немного еды. Однажды вечером ты пошла в туалет и вернулась в слезах с криком:
- Крыса! Там крыса!
Я побежал посмотреть. Крыса была большая и облезлая. Наверное, старая. Она спокойно посмотрела на меня и, не торопясь, ушла в дыру в плинтусе за унитазом. Утром Ты собрала вещи и вернулась к маме. Оставаться без тебя в этой комнате не было смысла.
Жена открыла мне дверь, впустила в квартиру и ничего не сказала. Я бросил сумку в коридоре, закрылся на кухне, сварил, укололся и хотел поехать к тебе, но…остался.
Мы не виделись целых 2 месяца. Я таки перекумарил в реанимации, куда попал через пару недель по скорой с передозировкой. Врачи еле меня откачали. В начале августа я приехал к тебе, позвонил в двери, Ты открыла, и первыми твоими словами было:
- У тебя есть деньги?
- Есть.
- Пойдем скорее!
Ты как была в легком халатике и домашних тапочках бегом спустилась по лестнице, выскочила из подъезда на улицу, я за тобой. Мы пересекли двор, вбежали в подъезд облупленной «хрущебы» и поднялись на последний этаж. Еще внизу я почувствовал вонь уксусного ангидрида. Несомненно, здесь варили ханку.
-Виталик, открой!- забарабанила Ты в обитую дешевым дерматином дверь.
-Ну, чего тебе? - пробубнил из-за двери гнусавый удолбаный голос.
-Я деньги принесла!
Дверь отворилась, и мы вошли в темную квартиру, миновали захламленную прихожую и прошли на кухню.
-Сколько? – спросил Виталик, прыщавый наркет с сальными волосами.
- Сколько у тебя денег?- Ты повернулась ко мне.
- Рублей 100.
- Давай три «ляпа», куб кислого и стандарт «димыча»,- сказала Ты Виталику.
- А долг когда?
-Потом. Ты не видишь, я не одна.
- И хуле?
-Молодой человек, выбирайте выражения! А когда общаетесь с малознакомыми людьми делайте это с особой тщательностью,- процитировал я героя Гоши Куценко из «Мама, не горюй».
Виталик посмотрел на меня исподлобья, икнул и сказал:
-Кислого нет.
- Вот тебе 150, вари 4 «ляпа» и вмажемся вместе,- предложил я.
- Ништяк!
Пока Виталик колдовал у газовой плиты с эмалированной кружкой в руках, я сидел на табуретке и смотрел на тебя, скорчившуюся на корточках в углу. Тебя ужасно кумарило, пот стекал по щекам. Ты сильно похудела, потемнела лицом, но все равно была очень красива, бедная моя девочка. Мы вмазали по 4 куба «черняги» и я закашлялся от непривычного димедрольного выхлопа в горле. Потом вышли на улицу и, закурив, присели на лавочку у подъезда.
- Ты слезать собираешься? – спросил я.
- Собираюсь. Но денег на больничку нет, а на сухую я не выдержу.
- Я привезу тебе деньги, но в руки не дам. Поедешь со мной, отвезу тебя в больницу.
- Как скажешь, милый, - ответила Ты с прежней своей интонацией.
Мы рассмеялись и поцеловались.
Обещание свое я не исполнил. Деньги зашли на мой счет в «Инкомбанке» в пятницу. Я заказал на понедельник наличные и со спокойной душой уехал с женой на выходные к отцу на дачу. Понедельник был 17 августа 1998. «Инкомбанк» лопнул, деньги, свои и клиентские, так и застряли у меня на счету.
Всю осень и зиму я сидел дома у окна, иногда курил приносимую друзьями траву и слушал Led Zeppelin. Идти было некуда, а главное незачем. Кормила меня жена, работавшая поваром в кабаке.
Я каждый день вспоминал тебя, но приехать к тебе не мог. Мне было стыдно посмотреть тебе в глаза.
Весной мне все остопиздело. Подвернулась выгодная маза и, подняв, немного денег, я свалил к армейским друзьям-грекам на Кипр. Снял квартиру в Лимассоле, купил подержанную «мазду» и позвонил тебе. Ты прилетела ко мне через неделю. Я встречал тебя в аэропорту в Ларнаке, нервничая и от волнения прикуривая одну сигарету от другой, выкуренной только что. Одинокую молодую русскую девочку могли на Кипр и не впустить, заподозрив в намерении заняться проституцией или просто, нелегально устроиться на работу. К тому же Ты не говорила по-английски. Но все обошлось. Ты вышла в зал прилета, кинула рюкзак на пол, завизжала и бросилась мне на шею. Мы целовались, наверное, четверть часа, пока Алик не тронул меня за плечо и не сказал:
-Эй, поехали, да! Успеете еще.
Братву Ты просто очаровала. Даже Гия, вообще не считающий женщин людьми, сказал про тебя:
-Дэвочка с понятием.
Это был, наверное, самый счастливый месяц в моей жизни. Мы занимались любовью с утра до вечера, купались в море, танцевали и напивались в «Титанике». Я поражался твоей силе воли. Несколько раз Ты спокойно смотрела, как мы с пацанами варим и колемся, однажды даже вмазала Гию, который никак не мог уколоться сам и ни разу я не заметил в твоих глазах тяги к отраве. На мой вопрос: « Не хочется ли тебе?», Ты ответила просто:
-Нет, милый.
Потом Ты вдруг начала психовать, целыми днями валялась в постели и отказывалась выходить со мной out. Делать секс со мной Ты тоже отказывалась. Однажды я вернулся вечером домой, шатаясь от героина, и сразу рухнул на кровать, даже не сняв обувь. Ты, думая, что я уснул, склонилась надо мной и сказала:
- Я думала, что этот кошмар в прошлом, я так хотела маленького от тебя, а ты…
Утром ты заявила, что хочешь вернуться в Россию. Последний раз мы были вместе ночью накануне твоего отъезда.
Через два года я узнал, что Ты умерла от передозировки. Обычное дело. Или это я умер?
.
